— Фея! Я думал ты смела! Ты же вон как отважно вниз за мной пошла. А теперь решила нюни развесить? Не разочаровывай меня, — с наигранной строгостью погрозил мне пальцем.

— Я пошла вниз, потому что испугалась, за тебя, — снова завозила носом, едва удерживаясь, чтобы не зарыдать во весь голос.

— Дурочка, — притянул к себе.

Я вцепилась в его рубашку, пропитавшуюся пылью подземелий, и как маленькая разревелась, а он гладил меня по волосам и успокаивал, приговаривая тихим спокойным голосом.

Постепенно слезы закончились. Я судорожно вздохнула и отодвинулась от ледяного мага, смущенно вытирая ладошкой влажные щеки.

— Прости. Я разнервничалась.

— Бывает, — он продолжал меня держать, хотя я уже успокоилась, и смотрел так, что в груди все оборвалось.

Так на меня еще не смотрел никто и никогда.

— Знаешь, фея, мне до одури хочется тебя поцеловать, — осевшим голосом произнес он, — ты можешь сопротивляться, орать, звать на помощь, но я все равно это сделаю.

Сердце в груди грохотало громче сотни колоколов. Я смотрела на него, как заворожённая и не могла отвести взгляд.

— Я не буду звать на помощь, — наконец выдохнула, едва дыша от томительного предвкушения.

Джер улыбнулся и склонившись коснулся своими губами моих.

Теплые искры побежали по телу и дыхание перехватило от волнения, от истомы, разливающейся по телу. Ледяной зарылся рукой в мои волосы, притягивая ближе к себе. Меня повело, будто испробовала хмельного вина, вцепилась в широкие плечи, зажмурилась и подалась вперед, растворяясь в его руках, теряя саму себя.

У нашего первого поцелуя был соленый привкус моих слез.

Ледяной маг принес меня в больничное крыло, сдал на попечение лекарей и чопорно кивнув ушел, будто и не целовал меня десять минут назад, жадно впиваясь в губы.

Я только отвернулась, пряча улыбку. Верхний и есть верхний, что с него взять.

Естественно, мы с Джером умолчали о том, что случилось на самом деле. Наша версия — я подметала пол, споткнулась на ровном месте и потеряла равновесие. Мисс Пейливан с сомнением посмотрела на наши запыленные одежды и чумазые лица, но смолчала, ибо в Старом Крыле грязь можно найти, где угодно, и для этого совершенно не обязательно лезть в шахту к дракону.

Лекарша осмотрела мою распухшую ногу, надавила пару раз так, что искры из глаз посыпались.

— Все понятно. Растяжение. Будем лечить.

— Это больно? — спросила, поморщившись, когда она еще раз прохладными пальцами сжала щиколотку.

— Немного. Но я дам тебе отвар горницы, чтобы заснуть. К утру будешь как новая. Чулки уже не спасти — можешь смело выбрасывать, а вот форму мы почистим. Снимай, я отдам ее в прачечную.

Я благодарно улыбнулась и стащила через голову пыльную мантию. Мисс Пейливан скинула ее в плетеную корзину и отдала своему помощнику, а сама приступила к моему лечению. Принесла большой металлический поднос, накрытый белоснежной хрустящей салфеткой, под которой оказалась пара причудливых пузырьков и моток темных бинтов.

Я стойко терпела, пока она обмазывала мою ногу вонючей мазью с желчью полуночных гарпий, потом заматывала шерстяным бинтом. В этот момент мои мысли были заняты ледяным магом и нашим поцелуем. Так волнительно, так нежно, что снова перехватило дыхание, а в животе затрепетали бабочки. К щекам тут же прилил румянец, и я испугалась, что сейчас лекарша обо всем догадается. Поэтому поспешно схватила пузырек, который она мне приготовила и поднесла ко рту. Отвар горницы был просто отвратительным — горький, мерзко пахнувший старыми носками. Я сделала глоток, подавилась, закашлялась, зато романтический налет мигом слетел.

Не успела горечь сойти с языка, как меня начало клонить в сон. Глаза слипались, палата перед глазами плыла, и, казалось, будто теплое море качает на своих нежных волнах.

Из лазарета я ушла рано утром, слезно упросив Мисс Пейливан ничего не говорить о моей травме. Не зачем Миоле знать об этом. С нее станется, и вместо сочувствия получу десяток лишних ШаБов. Да и у Джера могут быть проблемы из-за того, что не уследил за подопечной.

Первым делом я отправилась к себе. Хотелось умыться, причесаться, привести себя в порядок. Чистая форма нежно пахла полевыми цветами, и приятно прилегала к телу, и тем неуместнее на ее фоне выглядела моя чумазая физиономия.

Хесса уже бодрствовала несмотря на то, что за окнами едва теплился рассвет. Сидела на кровати, нахохлившись, и зевала во весь рот. На мое появление отреагировала угрюмым взглядом.

— Явилась.

— Ты чего? — опешила я от такого приема.

— Ты еще спрашиваешь???

Я начала мысленно перебирать последние события. Вроде нигде проколов не было. Не понятно почему ведьма такая сердитая.

— Я из-за тебя всю ночь не спала!

— Из-за меня? — вообще не понимала, что происходит. В голову даже мысль болезненная пришла, что подруга в курсе моего ночного приключения. Но как?

— Глаз не могла сомкнуть! Эта штука гудела, дымилась, искрила!

— Какая штука? — окончательно запуталась я.

— Та, которую ты в тумбочке своей хранишь! Я хотела ее в окно выкинуть, но стоило мне только приблизиться, как ударило, словно молнией, даже пальцы перестала чувствовать.

Ничего не понимаю. Что за штука??

Подошла к тумбочке, которая выглядела так, словно внутри взорвался котел с пылающим зельем, и осторожно приоткрыла дверцу.

На почерневшей полочке, в прожженном углублении лежал мой экзаменационный перстень. Большой камень в оправе был почти красным, а его поверхность покрылась сеткой мелких трещин. От ленточки остался лишь почерневший, обуглившийся лоскуток.

Роза!

Со всеми этими переживаниями я забыла о Розе! У нее явно что-то было не в порядке. Камень тускло мигал, из последних сил пытаясь привлечь мое внимание.

Я похолодела от ужаса. Экзамен почти завален, а я тут по шахтам от драконов бегаю и с ледяным магом обжимаюсь!

Схватила кольцо и охнула, до того оно было горячее.

Надела на палец, не смотря на боль, перевернула и нажала.

Комната вокруг меня закрутилась и рассыпалась в прах. Я оказалась в каком-то помещении, очень напоминающем винный погреб.

— Вита! — раздался истошный вопль.

Я испуганно подпрыгнула на месте и обернулась. Ко мне со всех ног неслась Роза и вид у нее был безумный. Бледная, растрепанная, глаза, как блюдца.

— Наконец-то ты пришла, — она бросилась мне на шею. Сдавила в объятиях так, словно хотела задушить. Возможно, так оно и было, — я тебя звала-звала. Думала, ты меня бросила!

— Прости, — я смутилась от того отчаяния, что прозвучало в ее голосе, — я…это…в лазарете лежала.

Смутилась еще больше. Лазарет, конечно, был, но всего полночи, а в остальное время…. я просто забыла о бедной розочке.

— Как твое желание? — спросила настороженно. Она не была похода на счастливую девушку, все мечты которой воплотились в жизнь.

Роза только махнула рукой:

— Никак!

В груди оборвалось. Неужели провал? Кольцо на пальце все больше наливалось красным.

— Вся эта магия, академия, отборы — ерунда полнейшая. — обиженно надула губы. И на кого обижалась не понятно. То ли на меня, за то что я ей этот самый шанс предоставила. То ли на себя за такое бесполезное желание.

У меня руки опустились. Похоже этот экзамен я все-таки провалила.

— Что у тебя тут произошло? — грустно поинтересовалась, мысленно ставя крест на своем дальнейшем обучении.

Тут раздался треск и грохот от удара чем-то тяжелым в дверь. Я подпрыгнула на месте, испуганно озираясь. Только сейчас заметила, что массивная дубовая дверь была закрыта на тяжёлый засов, и к ней сдвинуты бочки, сундуки и прочее добро. Похоже, Роза здесь держала осаду. Интересно от кого.

Снова удар и дверь задрожала, едва выдерживая натиск прорывающейся к нам нечисти.

— Достать мерзавку! — раздался зычный голос, — лично к столбу привяжу и выпорю, так что шкура лохмотьями со спины слезать начнет.